Первый после Бога

Имя режиссёра Василия Чигинского перед просмотром настораживало - это тот самый товарищ, уже сваявший чудовищные «Зеркальные войны. Отражение первое» (хотелось бы, и последнее). Слава Богу, новый фильм Чигинского не похож на то не имеющее к кино недоразумение. Уже хлеб. Картинка просто радует: аскетичный приглушённый северный пейзаж, суровое море, дотошно воссозданная обстановка военных лет (в титрах значилось такое количество консультантов, что можно было сбиться со счёту), отсутствие пафоса (ну или почти отсутствие, что уже большое достижение в фильме про войну), достаточно реалистичные морские бои (то есть во время просмотра не ловишь себя на мысли, что это кино). Музыка Дато Евгенидзе (тот, что писал музыку к ужасной «Мужской работе») звучит в тему, совершенно не отвлекая от фильма. Это, пожалуй, все достоинства. Дальше начинаются недостатки.

Совершенно невнятный сюжет: зачем-то показывают девушку-блокадницу (в исполнении Лизы Боярской, дочки Михаила Боярского), которая влюблена в героя-подводника Маринина, не обращающего на неё внимания. Зачем-то показывают дикого СМЕРШевца (в исполнении Михаила Гомиашвили, сына Арчила Гомиашвили - не много ли актёрских деток?), который специально приехал в далёкий северный городок, чтобы посадить этого героя-подводника. Но главное - впечатление, что фильм сильно порезали. Все видели проморолик по ТВ, где две женщины схватываются с криками «Всё равно он тебе не достанется!», а авторы сами заявляют, что в их фильме есть любовный треугольник. Ничего подобного в «Первом после Бога» нет. Одна женщина бродит где-то на задворках, другая появляется, чтобы оттенить мужественность капитана Маринина или подвезти его до нужного места. Где здесь любовный треугольник, куда он делся? Что в кадре делают Виктор Сухоруков и Сергей Горобченко? Если у последнего хотя бы есть пара реплик, то первый вообще лишь присутствует в роли дурилки картонной, фирменно по-дурному лыбясь в камеру. Ведь явно было снято больше материала, зачем надо было укладываться в полтора часа хронометража, люди высидят в кино и два часа, было бы на что смотреть и чему переживать. А так получилось ни рыба ни мясо.

Главная претензия - к Дмитрию Орлову (помните его в роли возлюбленного Ренаты Литвиновой в фильме «Небо. Самолет. Девушка»?) и его персонажу капитану Маринину. Уж не знаю, за какие достоинства взяли Дмитрия (кстати, удивительно похожего на Владимира Вдовиченкова) на главную роль, но весь фильм он ходит словно под воздействием транквилизаторов - заторможенный и какой-то неживой. Отчего его девушки любят? За стать молодецкую да глаза варёные? Но это ещё полбеды. Другой вопрос, кого играл Орлов? А прототипом его персонажа был знаменитый герой-подводник Александр Маринеско, совершивший «атаку века» - он со своей подлодкой С-13 потопил немецкий лайнер «Вильгельм Густлов» водоизмещением более 25 тысяч тонн, на борту которого находилось несколько тысяч человек. Судьба Маринеско - сама по себе уже сюжет для захватывающего фильма. Начать хотя бы с его отца, который бежал из родной Румынии за то, что ударил офицера и был приговорён к смерти. Представляете, начало фильма: человек в штормовую погоду переплывает Дунай. А потом он оказывается отцом будущего героя. А «фигура высшего пилотажа», которую устроил Маринеско будучи ещё курсантом: он на спор сделал стойку на руках на марсовой площадке мачты парусника «Товарищ» на высоте более 20 метров. Тот ещё был безбашенный человек. Он и погружался со своей лодкой быстрее всех из-за нарушений техники безопасности, и пил и скандалил на берегу. Всего этого в фильме нет. Есть уже состоявшийся герой, который сказал «Погружение за 30 секунд» (хотя норматив 50), и это погружение будет сделано. Вдобавок авторы сценария придумали своему Маринину безумную дворянскую биографию: якобы у него был брат-колчаковец, который скрывается как раз неподалеку от порта, где служит капитан. И капитан отправляется его искать и находит землянку, где его ждут СМЕРШевцы, радостно вяжущие его со словами «Пока русский народ кровью обливается, вы тут водку пьянствуете!». Главный СМЕРШевец в исполнении Михаила Гомиашвили - это вообще нонсенс какой-то. Он с видом демона носится по пейзажу, злобно мечтая засадить Маринина за решётку. Это героя-то войны, на которого все молятся и посылают выполнять самые трудные задания? Извините, это всё-таки война, и в реальности у Маринеско были проблемы со СМЕРШем, когда он просто забухал, уйдя в самоволку. Да что говорить, если деревянный персонаж майора Шарабидзе (так зовут СМЕРШовца) может иметь с подчиненным такой диалог: «Я сам расшифровал записку». - «И что там?» - «Ничего. Просто записка». Верх интеллектуального убожества.

Так что в фильме геройство полагается Маринину по умолчанию, персонажи неоправданные. Василий Чигинский даже упустил два момента, которые так и просятся на экран. Во-первых, что значит торпедировать корабль, на котором находятся несколько тысяч человек? Это значит, что почти все погибнут. Это ли не трагедия одних на фоне геройства других? Почему-то режиссёр даже не задумывается об этом. Другой момент. Когда С-13 возвращалась домой, её поджидала немецкая субмарина, с которой у наших подводников был затяжной бой. Чем не сюжет для большого эпизода фильма?

И ещё один недостаток, сразу бросающийся в глаза - компьютерные эффекты. Вся подводная часть выполнена хоть и неплохо, но заметно нереально, а уж взрыв первого корабля просто плохой эффект. Конечно, до взрыва настоящего самолёта в «9 роте» «Первому после Бога» далеко, но может, надо было другой план дать, чтобы «картонность» эффекта так не бросалась в глаза.

И да, название фильма оказалось совсем не пафосным, это просто реплика влюблённой женщины, что Маринин навсегда останется для неё первым после Бога.

В целом, фильм представляет из себя визуально впечатляющую картину с совершенно мёртвым сюжетом. Но на северную природу посмотреть стоит обязательно, так что не пропустите этот фильм. Возможно, он станет толчком к оживлению массового российского кинематографа, зомбированного всякими «Турецкими гамбитами» и прочей нечистью.