В какой сцене вы были заняты в последний день съемок? Кажется, мы делали пересъемки, и это была сцена на замковой стене. Добавленная сцена, вообще говоря, где мы с Джеймсом (Фелпсом, то есть Фредом Уизли) стоим на замковой башенке, на фоне зеленого экрана, и импровизируем около минуты. Клевая сцена, но тяжелая. Когда нам крикнули "Снято!", мне было не по себе.

В первом фильме Невилл был застенчив и сильно волновался, а в последнем стал совсем другим, верно? Ваша правда. Все получилось как по системе Станиславского. Когда в первых фильмах я пугаюсь, оказавшись лицом к лицу с Аланом Рикманом, то это потому, что я на самом деле был испуган! А к последнему фильму, "Дарам Смерти", мы с Аланом могли просто поболтать друг с другом, и мне кажется, что мой персонаж прошел примерно тот же путь.

С каким чувством вы оглядываетесь назад? Все было восхитительно! Сидеть в одном помещении с Джули Уолтерс, Марком Уильямсом, Мэгги Смит и Аланом Рикманом — не худшее, что может с тобой случиться! Даже когда шли съемки последнего фильма... Я готовился к работе с Манчестерским оркестром, мне предстояло участвовать в записи "Пети и волка" в качестве чтеца.

Когда вы читали книгу и видели, что происходит, вы волновались? Так получалось почти со всеми последними книгами, да. Мой персонаж оказывался все более многогранным. В предыдущих фильмах Рон то и дело пугался, страх стал его второй натурой, и было здорово обнаружить, что он способен на куда более сильные чувства.

Что вы чувствуете теперь, когда все подходит к концу? Это тяжелый процесс, но к счастью, я много работаю; если бы я сделал шаг в сторону и начал размышлять, я бы ужасно огорчился. В основном огорчился бы потому, что для меня это был чрезвычайно приятный опыт. Я приезжал на студию Ливсден, где больше десяти лет встречал одних и тех же людей, я видел те же лица в кафе, я наблюдал за тем, как люди растут и взрослеют — не только актеры, вся съемочная группа.

Какой была ваша последняя сцена? Их было две. В одной я был среди тех, кто девятнадцать лет спустя стоит на перроне "Кингс-Кросс". Что было очень в тему, потому что в одной из первых сцен моего десятилетнего героя сажали там на поезд, и снималась та сцена ровно за десять лет до этой, так что я ощущал себя очень необычно — и чувствовал при этом, что все правильно.