Парфюмер

Какая-то странная болезнь затесалась в ряды хороших режиссёров, которые вдруг поголовно захотели снять крупнобюджетное массовое кино. Очередной её жертвой пал Том Тыквер, чей фильм «Беги, Лола, беги» давно уже стал культовым. У романа «Парфюмер» тоже есть некий ореол культовости, поэтому от сочетания Тыквер-«Парфюмер» можно было ожидать чего-то из ряда вон. Но лучше было этого не делать.

Я не буду спорить, «правильно» ли экранизировал Тыквер роман Зюскинда или в корне исказил его. Экранизация достаточно строго соответствует больше части текста Зюскинда, более того, в фильме всё время текст романа цитируется. Но есть одно большое «но»: «Парфюмер» Тыквера — это максимально упрощённый вариант «Парфюмера» Зюскинда. С учётом того, что роман немецкого писателя и так не является вершиной интеллектуальной мысли, получилось достаточно банальное зрелище, где весь замысел Зюскинда растворился за визуальными режиссёрскими изысками.

Первая составляющая фильма — натурализм. Так как адекватно рассказать о запахах невозможно, Том Тыквер ударился в дичайшую правду жизни. Копошащиеся в трупах черви, гниющие отходы, разлагающиеся органические субстанции, блюющие люди и множество других «свинцовых мерзостей жизни» с первых же минут обрушиваются на глаза несчастного зрителя. Представляю, что бы было, если бы технологии позволили режиссёру ещё и запахи передавать — думается, мало кто бы смог смотреть фильм дальше.

Вволю натешившись в первой части своей картины с натурализмом, Тыквер как-то вдруг о нём забывает, отчего зритель при всей ужасности содержания не увидит даже крови, а правда жизни сведётся к заскорузлым ногтям Жана-Батиста Гренуя (его играет молодой и неизвестный Бен Уишоу) и его же общей непромытости. С этого момента основной составляющей фильма станет красота — что ни кадр, то живописное полотно (операторская работа в «Парфюмере» на очень высоком уровне).

Совместив несовместимое — натурализм и красоту, Том Тыквер почему-то особо не напрягся в смысловой части фильма, отчего у него получилась техническая сторона истории одного убийцы, совершенно необъяснимая психологически. Основная идея романа Зюскинда — у Гренуя не было запаха, он от этого страдал и потому хотел создать для себя идеальный аромат, даётся как-то вскользь и забывается на ходу, отчего получается смысловая неразбериха — главный герой зачем-то кидается в горы, там вдруг обнаруживает отсутствие собственного запаха, и тогда спускается с гор, чтобы убивать ради ароматов. Это ж всё-таки не история про Джека-Потрошителя, Зюскинд тратил целые страницы, чтобы объяснить внутренний мир своего героя. Никакого внутреннего мира у Гренуя из фильма нет, «Парфюмер» лишь радует глаз, но не затрагивает сердце, отчего даже жуткая концовка (очень натуралистичная в романе и совершенно условная в фильме) не производит никакого впечатления.

Пройдёмся по актёрам. Собственно, в картине Тыквера две настоящие актёрские работы — Жан-Батист Гренуй в исполнении уже упомянутого Бена Уишоу и мэтр Бальдини в исполнении Дастина Хоффмана, остальные либо гротескны, либо статисты. Молодому Бену Уишоу безусловно удалось создать образ человека не от мира сего, однако его образ (особенно в русскоязычной озвучке) больше напоминает юродивого, а не человека, который может хладнокровно убить ради достижения своих целей. К тому же его физические данные как-то удивительно не сочетаются с повествованием: например, идёт рассказ, что на дубильне никто не выживает, а Гренуй выжил, и показывают тщедушное тело артиста, непонятным образом выжившее в нечеловеческих условиях. Всё-таки Зюскинд в романе такие мелочи учитывал.

Как всегда бесподобен в небольшой, но яркой роли мэтра Бальдини Дастин Хоффман — на мой взгляд, стопроцентное попадание в образ: маленький стареющий неудачник в смешном парике и нелепо присыпанным пудрой лицом, который вдруг встречает самородка и радостно суетится вокруг него, зарабатывая не нём состояние.

В «Парфюмере» засветился ещё один известный артист — Алан Рикман, но о его игру выдающейся назвать нельзя, так как ему достался условный персонаж, характерный для многих историй — человека, не верящего в смерть зла и оттого мутящего воду.

Что поражает в «Парфюмере», так это невероятное количество несуразностей — к имеющимся в романе Зюскинда (например, так и не дано было узнать, каким же образом Гренуй пронёс флакон с чудо-духами в темницу) Тыквер добавил множество своих, особенно часто они возникали с внешностью главного героя: вот он спустился с гор, мало похожий на человека, а вот он уже входит в город хоть и оборвышем, но вполне приличного вида. Чудесная метаморфоза произошла с Гринуем и перед предполагавшейся казнью: в темнице он был избит, истерзан, а на площадь ступил отмытым до блеска ангелом. А ещё повеселили моменты с обнажёнными убитыми девушками: несмотря на гигантский для европейского фильма бюджет в 50 миллионов евро статисток на их роли явно не хватило, отчего убиенные через раз повторялись.

К концу фильма у меня вообще сложилось впечатление, что Том Тыквер просто издевается и мы смотрим не ароматический триллер, а самую настоящую комедию: массовая вакханалия на площади, когда Гренуй впервые обнародовал свои волшебные духи, выглядит безумно смешно — толпы ряженых вдруг начинают истово изображать восторг на лицах, как в какой-нибудь рекламе чудо-йогурта.

Как мне кажется, во всей этой истории с экранизацией «Парфюмера» выиграл лишь один человек — «фантом развлекательной немецкой литературы», как его иногда называют, Патрик Зюскинд. Судите сами: права на экранизацию он продал за немыслимые 10 миллионов евро, о подзабытой книге вновь заговорят, кто-то захочет прочитать, а кто-то перечитать, так что дополнительные тиражи «Парфюмеру» обеспечены. А там глядишь и новый роман Зюскинда подоспеет, который на волне интереса к писателю сметут с книжных полок.

В случае экранизацией «Парфюмера» произошла почти такая же ситуация, что и с экранизацией «Кода Да Винчи»: фильм проще книги, просто в силу большей сложности романа Зюскинда и большей талантливости Тыквера его картина не станет, как мне кажется, провалом, а как минимум окупит свой бюджет — всё-таки люди любят яркие фильмы, пусть в них и не так много мысли.