Интервью с Джеммой Артертон

Джемма Артертон, сыгравшая принцессу Тамину в "Принце Персии", рассказывает об опасностях, подстерегавших ее на съемках, и о том, что бы с ней сделал Ларс фон Триер.

- Как вам было работать со знаменитостями — сначала Дэниэлом Крэйгом, потом Сэмом Уортингтоном, теперь вот с Джейком Джилленхолом?

- С Крэйгом было просто отлично: у нас с ним похожее чувство юмора, он ведь тоже британец. С Сэмом было очень весело. И потом, когда он приезжал в Лондон, мы проводили вместе много времени. А с Джейком... ну вы сами видели, какие у нас в фильме пикировки, — вся эта химия была и за кадром.

- Вы практически одновременно получили роли в нескольких блокбастерах — небывалая удача для такой молодой актрисы...

- На самом деле мы снимали все их в разное время: сначала был "Бонд", потом "Принц Персии" и только потом "Битва титанов". Просто так получилось, что вышли они практически одновременно. Ну а что касается ролей, не знаю, как мне это удается. Я просто прохожу прослушивания и надеюсь, что мне повезет.

- Во время африканских съемок "Принца Персии" возникали какие-то неприятные ситуации?

- Да, конечно. Было довольно много таких моментов, ведь было очень жарко и съемки были довольно продолжительными. Из-за этого, кстати, мне случалось путаться, что мы, вообще, сейчас снимаем. В процессе мы постоянно перемещались по сюжету вперед и назад... Был один момент, который мне действительно запомнился, отчего теперь, когда я смотрю сам фильм, на этом эпизоде я каждый раз вспоминаю, как я тогда устала, как забывала свои реплики из-за этой усталости и как из-за этого расстраивалась. Это была сцена, в которой я рассказываю про демона, защищающего кинжал в храме. Там я должна была произнести маленькую фразу, что-то типа "Он разделяет нас!". Но я отчетливо помню, что в тот момент я хотела просто кричать: "Я больше не могу! Я так устала!".

- А попадали вы в какие-нибудь опасные ситуации?

- М... Да! Был такой. Был один такой эпизод, где я должна была запрыгнуть на лошадь, несущуюся прямо на меня. При этом, больше всего меня пугали остальные лошади, которые галопировали прямо на меня. Я стояла там и думала: "Боже мой, боже мой. Надеюсь, я не умру! Надеюсь, я запрыгну на эту лошадь!". Причем, мы снимали не один раз все это, а сделали дублей десять. Сами продюсеры боялись за меня и предлагали заменить каскадершей. Но я отказалась, все сделала сама, и очень этим горжусь.

- Что помогало вам расслабляться на площадке?

- Я вообще стараюсь относиться к этому как к развлечению. И кроме этого вокруг меня были замечательные люди, с которыми мы прекрасно ладили. Я завела много новых друзей на съемках. И хотя в самом фильме вы не видите никаких женщин кроме меня, на самом деле на площадке их было очень много... И когда я не была в кадре, мы много шутили и веселились с ними. Ну и вообще, съемки это тяжелая работа — именно поэтому надо относиться к ней легко.

- Сентиментальны ли вы? Что может вас растрогать до слез?

- Музыка. Мне кажется, музыка воздействует на меня сильнее прочего. И в своей игре — когда мне надо прослезиться — я тоже использую музыку. И еще некоторые запахи. Например, когда я была маленькая, моя мама, когда собиралась куда-то вечером и оставляла нас с няней, душилась одним ароматом Givenchy. И с тех пор этот запах, стоит мне его только учуять, непременно напоминает мне о маме.

- А какая музыка?

- Хотя все постоянно меняется, сейчас моя любимая группа — это Radiohead. А любимая песня — я не знаю, слушают ли у вас в России Кейт Буш — ну так вот это ее "Cloudbusting". Но на площадке я обычно слушаю саундтрек той сцены, к какой готовлюсь. Ведь музыку к фильмам для того и пишут, чтобы усилить их воздействие на зрителей. И мне кажется, правильно готовиться к съемкам именно под саундтрек.

- Если бы у вас был такой Кинжал, который поворачивает время вспять, чтобы вы изменили в своем прошлом?

- Ничего. Ведь ничего в жизни не происходит случайно. И даже плохие вещи случаются для того, чтобы мы стали теми, кем должны стать. И счастливые моменты — я бы не стала возвращаться, чтобы прожить их вновь,. Ведь они даются для того, чтобы мы дорожили ими вот так — как едиными моментами.

- А что значит ваша татуировка (крылышко за самым ухом — прим. Фильм.ру)?

Я сделала её сразу после съемок "Принце Персии". Она символизирует переломный момент в моей жизни.

- В одном интервью вы сказали, что хотели бы сняться у Триера. При этом вы кажетесь очень живым, очень жизнерадостным человеком, на фоне чего это желание выглядит, мягко говоря, неожиданным...

- Я знаю, я знаю! (Смеется). Но мне так нравятся его фильмы!

- И даже последний?

- Даже он! Хотя он действительно... дает жару. Я не знаю почему, но мне нравятся такие по-настоящему мрачные, извращенные фильмы...

- Вам хочется, чтобы вас пытали?

- Я не знаю. С одной стороны, я хотела бы поработать с ним. А с другой стороны, отношусь к такой перспективе с большой настороженностью, потому что он заставляет своих актрис проходить через очень неприятные вещи. Мне очень нравятся его фильмы, но я не уверена, что я сама захочу испытывать что-то подобное. Но тем не менее, могу сказать, что самая моя любимая роль в кино — на все времена — из его фильма. Это Эмили Уоттс в "Рассекая волны". Она потрясающе играет. Ее роль меня невероятно вдохновляет. Так что посмотрим. (Смеется).

- Ну а с кем бы вы согласились работать безо всяких сомнений?

- Шон Пенн.

- А режиссер?

- Микаэль Ханеке. Еще один мрачный тип! (Смеется).