12

Никита Михалков уже давно стал нашим всем от кино — его так много везде, что поспорить с ним могут разве Фёдор Бондарчук да Сергей Безруков. Тем не менее, несмотря на активную деятельность Никиты Сергеевича, последнюю картину «Сибирский цирюльник», с самым крупным бюджетом всё в той же новейшей истории России и полным провалом на Западе, он снял аж в 1998 году, ещё до дефолта, то есть фактически в другой стране. С тех пор Никита Михалков регулярно выступал как актёр, проводил фестивали, весьма специфически руководил Союзом кинематографистов России, занимался всем, чем угодно, но только не снимал кино. И всё время всем рассказывал, что снимает продолжение «Утомлённых солнцем» — самой успешной картины режиссёра, если судить по международному признанию («Оскар» и Гран-при в Канне), отчего даже временно ушёл с поста главы Союза кинематографистов.

К чему это я говорю? А к тому, что вернуться в большое кино в качестве режиссёра Никита Михалков просто так не мог. Конечно, успех на Венецианском МКФ фильма «12» нельзя назвать закономерным, однако и случайным его назвать тоже нельзя. Никита Сергеевич, что называется, просчитал все ходы. Во-первых, взял успешный мировой сюжет (его «12» являются ремейком фильма Сиднея Люмета «12 разгневанных мужчин» полувековой давности, получившего в своё время главный приз МКФ в Западном Берлине), позвав в соавторы сценария сценаристов триумфатора Венеции 2003 года фильма Андрея Звягинцева «Возвращение» В. Моисеенко и А. Новтоцкого, во-вторых, перенёс его на российскую почву, в-третьих, задействовал «горячую» тему — чеченскую войну и её последствия, в-четвёртых, пригласил на все роли только звёзд российского кино, по большей частью являющихся отличными актёрами, в-пятых, показал нравственное перерождение героев в течение двух с небольшим экранных часов, причём дал торжество сильной справедливости в финале. Ну и очень вовремя предоставил картину на крупнейший международный кинофестиваль. Как минимум не заметить фильм «12» венецианское жюри априори не могло. У нас же был проведён мощный пиар, отчего фильм не заметить тоже не могли.

Теперь, собственно, к самой картине. Фильм «12» начинается (и заканчивается) маленькой мистификацией (цитата за авторством некоего Б. Тосья — если бы это был реальный человек, то про него можно было бы хоть что-то узнать и писалось бы полное имя, а не инициал) и весьма удачными титрами — каждой фамилии артиста соответствует цифра. После идёт немного неразберихи, с мелькающими на лестнице ногами, кадрами из чеченской жизни, наложенных друг на друга отрывков речи на нескольких языках, и лишь затем наступает ясность. 12 присяжных заседателей, 12 мужчин, должны решить, виновен ли чеченский юноша, который обвиняется в убийстве приёмного отца. Сделать это жюри присяжных должно в спортивном зале одной и плохоньких московских школ, ибо в зале суда идёт ремонт и там негде заседать присяжным. Именно заседание 12 мужчин и составляет ткань фильма. Картина имеет чёткую структуру, заканчиваясь зеркальным отображением начала фильма. Помимо планомерного изменения мнения каждого из членов жюри Михалков подпустил в сценарий юмора — в «12» так и торчат уши «Гаража» Эльдара Рязанова, так как присяжных заперли в спортзале до тех пор, пока они единогласно не вынесут вердикт.

В принципе, Никита Михалков поставил перед собой очень сложную задачу — снять фильм, где действие происходит в одном помещении, да и осуществляется больше на словах, чем на деле. Как режиссёр, который заботится о постоянном и сильном влиянии на зрителя, Никита Сергеевич пошёл двумя путями: первый — это дать поочерёдно солировать одному из выдающихся артистов, занятых в картине (а среди них Сергей Маковецкий, Сергей Гармаш, Валентин Гафт, Алексей Петренко, Виктор Вержбицкий, Сергей Газаров да и сам Никита Михалков). Так как актёры подобрались почти все выдающиеся, то каждый своё соло играет достаточно интересно. Правда, если постараться абстрагироваться от интересных историй, которые по очереди рассказывают известные актёры, то задаёшься тем же вопросом, что и герои фильма: «А к чему вы нам всё это рассказываете?». Ответ только один: зритель должен проникнуться ощущением, что перед ним не киногерои, а живые люди. Не знаю, не знаю, передо мной как раз были вышколенные артисты, которые чётко следовали замыслу режиссёра, ибо «12» — это стопроцентно режиссёрское кино.

Второй путь, дабы не дать зрителю заскучать, это иллюстрация истории чеченского мальчика, чью участь присяжные весь фильм и обсуждают. Сделана эта меньшая часть картины с явной симпатией к чеченскому народу, что не вызывало бы никаких вопросов, если бы Никита Сергеевич явно не перегнул палку. Когда обсуждение жюри подходит к концу, то следует страстный монолог героя Никиты Михалкова о том, что бедный-несчастный чеченский мальчик, даже не говорящий по-русски, никому не нужен и сгинет за просто так. Позвольте, Никита Сергеевич, во-первых, мальчик прожил в Москве не один год и не говорить по-русски он не может в принципе, а во-вторых, в фильме он говорит несколько русских слов, то есть Михалков сам себе противоречит как автор.

Вот я и дошёл до противоречий. Их в фильме Никиты Михалкова непростительно много для работы, претендующей на самый высокий уровень. Я специально проконсультировался со специалистами, которые были очень удивлены, что за непреднамеренное убийство на бытовой почве без отягчающих обстоятельств человека собираются приговорить к пожизненному заключению. То есть зачин фильма выглядит абсурдным. Более того, когда узнаешь все подробности дела, где вдруг появляется третья сторона, то понимаешь, что либо эта могущественная сторона поражена вирусом идиотизма, чтобы таким образом решать свои проблемы, либо авторы сценария элементарно не продумали все ходы, уцепившись за понравившуюся схему, которая при ближайшем рассмотрении трещит и рвётся по швам.

Ну и уж совсем непростительны откровенные ляпы, которые почему-то выпали на героя Виктора Вержбицкого: сначала его персонаж с авторитетным видом заявляет, что орудие убийства, нож из вооружения спецназа, невозможно купить в Москве, после чего герой Маковецкого демонстрирует такой же нож, купленный на одном из московских рынков, а затем персонаж Вержбицкого, до этого рьяно голосовавший за виновность подсудимого, «вдруг» обнаруживает в деле обстоятельства, которые полностью указывают на невиновность чеченского юноши. Такая неряшливость в сценарии просто удивляет. Как и веселят такие сценарные изыски, как проведение одним из присяжных собственного расследования или сказочка другого присяжного, который на собственные деньги построил школу в родной деревне, куда детей и учителей возит из Москвы, в придачу оплачивая труд последних. Тут уже настоящей лубочностью попахивает.

Вообще, Никита Михалков, явно стремясь показать обыденность жизни и необычайность нравственного поступка, почему-то выбрал всё исключительное: исключительно дело — убийство пареньком приёмного отца, у которого есть более тёмная подоплёка, исключителен случай заседания жюри присяжных — в спортзале школы, исключительны все присяжные — почти у каждого в кармане экзистенциальная история, исключителен финал, о котором чуть ниже. Лично мне, как зрителю, не хватило как раз обыденности: я не увидел обыкновенных людей, которые прожили жизнь между сном, едой, работой и воспитанием детей, и вдруг были вынуждены проснуться и выступить чуть ли ни в роли коллективного бога, у всех были какие-то особенные обстоятельства. Такое впечатление, что жюри присяжных выбирают не по избирательным спискам, где главный критерий — достижение определённого возраста и отсутствие судимости, а по степени исключительности человека. Ну типа того: расскажешь интересную историю из собственной жизни, возьмём тебя в присяжные.

Тем не менее, фильм «12» — это хорошее кино. Оно эффектно снято (игра светотени, долгие планы), правда, местами даже чересчур (Никита Михалков сделал из себя эдакого Шона Коннери периода съёмок в фильме «Скала»), оно трогает душу (вслед за присяжными хочешь действительно разобраться в деле обвиняемого и, несмотря на предсказуемость развязки, говоришь в конце: «И это справедливо»), оно заставляет задуматься (над обыденностью, над способностями человека), оно неоднозначно (уже убедив, что присяжные вдруг поменялись, режиссёр ближе к концу тыкает зрителя носом: «Смотри, люди не меняются, смотри, это каждый из нас»), оно вызывает сильный эмоциональный отклик на развязке (кто-то даже плакал, у меня запершило в горле), оно просто увлекает с первых и до последних кадров, а его несовершенство лишь доказывает несовершенство человеческой природы.

Конечно, разочаровывает финал. Если бы Никита Михалков закончил фильм на эмоциональном всплеске, когда под национальные чеченские мотивы присяжные выносят вердикт, а перед зрителем проносится множество образов, была бы ему честь и хвала. Но вот почему-то маститый режиссёр решил на этом не успокоиться и продавить зрителя своей идейностью: и здесь вдруг герой Михалкова начинает говорить по-чеченски и превращается в потенциального супермена, зрителя прямолинейно глушат символом с залетевшим в спортзал воробьём, а герой Сергея Маковецкого вдруг целует невесть откуда взявшуюся в спортзале иконку и вдруг выдаёт офицерское «Честь имею!». Вот это уже настоящий лубок из серии «Сделано по-американски», когда зрителю надо выдать в конце бочку позитива и сказать «Всё, абсолютно всё будет хорошо и правильно». Не будет, Никита Сергеевич, и вы прекрасно это знаете.

Фильм изобилует юмором (надо видеть, к примеру, как Алексей Петренко во время своего страстного монолога закапывает одно и то же лекарство сначала в нос, потом в глаза, а затем ещё и в уши) и даже удивляет неполиткорректностью (представителей Северного Кавказа нелицеприятно именуют «зверями» и «чурками»). Есть и программный монолог, вложенный в уста Михаила Ефремова, который гневно обличает простой народ в том, что он хочет всё время смеяться, так как, если говорить всерьёз о серьёзных вещах, ему будет страшно.

Фильм Никиты Михалкова «12» — интересное неоднозначное кино, о нём можно поспорить, обвинить в излишней идейности, даже лубочности, заметить многочисленные просчёты в сценарии, но одно точно: этот фильм надо посмотреть многим россиянам, ибо он даёт пищу для ума и хороший повод подумать, кем мы сейчас являемся.